Котобар «Депрессняк»  - Стелла Грей

– А тебе, собственно, какое дело? – поинтересовался я.

– Что значит «какое»? Мою фамилию полоскает желтая пресса. Хорошо, что вся эта чушь еще не дошла до премьер-министра и Королевы. Ты должен немедленно расстаться с этой своей русской диссиденткой!

Если бы я что-то сейчас ел, то точно поперхнулся.

– Ты о Маргарет?

– А у тебя что, их много? – задал вопрос отец и, не дожидаясь ответа, пошел вразнос дальше: – Как ты только мог додуматься связаться с русскими? Особенно в текущей политической ситуации. Это предательство короны!

Немного отстранив от себя трубку с орущим отцом, в памяти я воспроизвел документы Маргарет. Кроме фамилии ничего русского там не было. Девчонка даже родилась на Туманном Альбионе, так было бы с чего ее обвинять. Впрочем, папины заморочки меня волновали мало, зато появился еще один повод его позлить.

– Я люблю ее, – без тени сомнений соврал, хотя в душе аж передернуло от упоминания слова «любовь». Мерзкое чувство. – И возможно, даже женюсь!

С той стороны воцарилась тишина и лишь злобное дыхание немного ее разбавляло.

– Только через мой труп! – наконец резюмировал лорд Осборн. – Я лишу тебя титула и наследства.

Ни одна струна в душе не дрогнула от такой угрозы. Вот ни капли. Пожалуй, Роу, который мог увести Маргарет к себе, и тот пугал больше.

– Придумай что-нибудь еще, папа, – ровно произнес я, наблюдая, как из дверей кинотеатра начали выходить люди. – Титул мне не нужен, а финансово я независим уже долгие годы. А сейчас, прошу прощения, мне пора. Должен встретить Маргарет.

Последнюю фразу произнес с таким удовольствием, что даже сам не ожидал такого эффекта.

Кажется, наше с ней сотрудничество будет не только продуктивным в плане выигрыша в споре, но и определенное моральное удовлетворение я тоже получу.

Позлить отца – бесценно!

Вдвойне бесценно было видеть лицо Джона, когда он заприметил меня. Я, кажется, даже почувствовал запах победы. Правда, пах он в основном попкорном из кинотеатра, но в этом было что-то необычное.

– Не ожидал тебя здесь встретить, – при рукопожатии Джон сжал мою ладонь сильнее, чем следовало.

– Маргарет попросила, – я попытался ему победно улыбнуться, но из-за отсутствия практики вышел хмурый оскал. – Как фильм?

Лицо Роу почему-то озарилось сиянием и плохо маскируемым ехидством.

– Спроси у своей новой квартирантки. Да, Маргарет? – он сгреб ее огромной лапищей за плечо и как бы по-дружески приобнял. – Думаю, Бенедикту будет интересно в красках узнать все подробности!

Девчонка просияла и тут же, как из пулемета, принялась шпарить о том, кто кого поцеловал, как смотрел и как стучало сердце.

Мстительно взглянув на Джона, я разгадал его злобный план, благо, мне повезло знать, что все происходящее всего лишь спектакль мисс Новиковой. Пожалуй, только это спасло меня от нервного тика, а еще то, что она заткнулась, едва села в автомобиль.

И даже молчала первые пятнадцать минут поездки. Я был несказанно ей благодарен за это, если бы она все же не заговорила:

– О! Супермаркет! Остановите, пожалуйста.

– Зачем? – если бы не красный светофор, я бы чисто принципиально вдавил педаль в пол.

– Что значит «зачем»? – удивилась она. – Я не собираюсь объедать ваши запасы из холодильника. Мне нужно зайти и купить что-нибудь на завтрак.

Повернув голову в ее сторону, я только убедился, что девчонка не шутит и на полном серьезе все это мне сказала. Оскорбила, можно сказать.

Конечно, она мне не нравится, но быть крохобором и пожалеть еду – это слишком даже для меня.

И все же она настояла.

Выела мне мозг чайной ложечкой, но у третьего по счету магазина заставила остановить машину.

– Сидите здесь, – заявила Маргарет так, будто она здесь босс. – Я быстро.

Как и любой мужчина, после этой фразы я осознал, насколько все безнадежно. «Быстро» и «женщины» – понятия несовместимые.

Но Маргарет удивила, явилась через пятнадцать минут с непрозрачным пакетом, который не позволила помочь поставить в багажник, а расположила у себя в ногах.

Феминистка, кажется!

Когда припарковался у дома, я только убедился в своей мысли, потому что вытащила пакет она тоже сама. Но подвох я заподозрил в момент, когда мы вошли в квартиру. Вместо кухни Марго уверенно направилась к ванной. Там, сдвинув в сторону мой бритвенный набор, придирчиво осмотрела освободившееся пространство, а после тяжело выдохнула что-то в духе:

– Маловато будет. – И принялась доставать из пакета какие-то баночки.

Признаться, снаружи мне казалось в нем меньше содержимого. Либо Маргарет знала секрет пятого измерения. Иначе объяснить, как она умудрилась заполнить ВСЕ место вокруг раковины и несколько полок, я не смог.

– Это что? – Наконец пришел в себя.

– Косметика, – словно идиоту пояснила девушка, финальным штрихом освобождая от обертки зубную щетку и ставя в стаканчик рядом с моей. – Я решила, что выглядеть должна достойно вашей персоны. А красота требует жертв и соответствующего ухода!

Пока я переваривал информацию, Марго вытащила из бездонного пакета «последний лот» – одинокий йогурт и гордо, словно корону на инаугурации, понесла его к холодильнику.

Она триумфально водрузила его на заботливо освобожденную полку в холодильнике и довольно улыбнулась.

– Ну вот, вроде бы все.

Маргарет Новикова

Судя по взгляду, лорда Дарта Вейдера до глубины души потрясли общежитские порядки. Во всяком случае на рокировку продуктов в холодильнике он смотрел с огромным недоумением, ну а на расстановку «военно-косметических сил» в ванной – с откровенным ужасом.

Неужели никогда не жил с женщиной? Хотя кто же его такого выдержит!

– Ну-с… – Я повернулась к Осборну и, слегка изогнув бровку, поинтересовалась: – В каких комнатах мне можно бывать?

– Твоя спальня, кухня и… гостиная. – Кажется, последнее разрешение далось ему титаническими моральными усилиями. – Как же без гостиной?

Дымчато-серые и не замутненные реалиями простых обывателей глаза Бенедикта были свято уверены, что нормальному человеку без гостиной не прожить, а уж англичанину и подавно.

– Заметано, – кивнула я в ответ и мысленно насладилась тем, как дернулся желвак на скуле у блондина. Бесится, сволочь примороженная. Бесится, но терпит. Из-за нибелунга. Данный факт выводил из себя уже меня… А исконно женское злорадство требовало аккуратно проверить, сколько он будет готов от меня выдержать во имя пушистой цели!

– Но в мою комнату, а также в мой кабинет ни ногой!